Ныне - самая необычная осень в Киеве за все время (а это почти 15 лет), пока я живу здесь. Оранжевая осень. Классические "багрец и золото" вытеснены веселым апельсиновым карнавалом, и уже сейчас с полной уверенностью можно сказать, что прямо на наших глазах, наиболее активно - в столице, чуть медленнее - в провинциях, складывается неповторимая "оранжевая" субкультура.
Вначале был Амстердам.
Несомненно, идеологи кампании Ющенко очень удачно выбрали именно этот цвет. Теплый, активный, но не агрессивный (как красный, например), он как нельзя кстати приходится в ноябре, когда унылая серость поздней осени переходит в монотонную снежную белизну. Однако было бы ошибкой считать, что оранжевое движение - это радикальная инновация, не имевшая доселе аналогов. На самом деле у этого цвета в политике богатая и интересная предыстория.
Оранжевое движение берет свое начало в Голландии, в Амстердаме. Для Нидерландов это цвет особенный - он символизирует власть, королевскую семью Оранских. Но так было до наступления бурных 1960-х, ставших временем тотальной молодежной революции по всему миру, а особенно в Западной Европе. В большинстве стран базовым колором бунта был красный - сказывалась популярность маоистских, троцкистских и анархических идей. Не так в Голландии, которая всегда славилась умением находить свои, особые пути. 12 июля 1965 года группа тамошних левых радикалов и вольных художников (две категории, практически неотличимые друг от друга) выпустила первый номер своей газеты "Прово" ("Provo" - производное от английского глагола "provoke" - провоцировать). Соответственно, новое течение провозгласило себя "провотариат" (составное от "провокация" и "пролетариат"), однако более известное название - Оранжевый Интернационал.
Эта пестрая структура объединяла очень разношерстную публику: художники, поэты, профессиональные демонстранты-драчуны с полицией, музыканты, политики, студенты - всего пять- шесть крупных группировок, позже трансформировавшихся в такие же карнавальные, шутовские политические партии, наибольшей известностью среди которых пользовалась партия "Карлики" (Dwarfs).
Эта развеселая коалиция действовала очень нестандартно: политика в их исполнении превратилась в настоящий спектакль. "Провотариат" устраивал средь бела дня на самых известных и многолюдных площадях весьма заметные действия - от стриптиз-шоу до совместного курения марихуаны. Высшая точка - провозглашение в Амстердаме "Независимого Оранжевого государства" со статусом "альтернативного города". Оранжевые и сторонники пропагандируемой ими культуры сумели спровоцировать серьезные беспорядки, выражая протест против правящего Нидерландского Королевского дома Оранских, в результате чего были сорваны торжества по случаю бракосочетания принцессы Беатрис в марте 1966 года, церемония коронации принцессы в 1980 году, а также торжественное открытие станции метро на Ньюмаркет в октябре 1980 года. Одновременно сплоченные группы сквоттеров занимали пустующие здания, создавая в них "сквоты" - некое подобие художественно-политических коммун, не подчинявшихся государству.
Этот период, получивший название "Двадцатилетней гражданской войны", продолжался до декабря 1984 года.
Апельсиновый ренесанс.
Было бы ошибочным считать, что деятельность Оранжевых не имела серьезных последствий. Деятельность этих групп заставила жителей Амстердама коренным образом пересмотреть свое отношение к родному городу. В городской совет были выбраны народные представители, был опубликован ряд серьезных отчетов под общим названием "Белые планы", где рассматривались экологические и социальные аспекты жизни различных районов города, а столичные власти стали намного внимательнее прислушиваться к мнению избирателей. Жители Амстердама с тех пор намного активнее принимали участие в принятии решений, влияющих на жизнь города. Общим же итогом явился нынешний статус столицы королевства как самого свободного города в мире, и самой страны - как эталона демократии, центра международного правосудия.
Эстафету голландских бунтарей подхватили и польские Оранжевые, действовавшие в намного более суровых условиях военного положения в первой половине 1980-х. Они переняли ту же тактику политики как игры и зрелища, что в условиях, когда оппозиция была загнана в глухое подполье, представлялось достаточно действенным. Так, к примеру, они выходили на улицу в полицейском облачении, и начинали самих себя... арестовывать и бить дубинками. Всем удивляющимся объясняли, что, ежели при коммунизме, который Польша строит, надобность в полиции ввиду высокой сознательности граждан отпадет, то граждане сами себя будут арестовывать и избивать (!)
Теперь нетрудно увидеть, что и наш "мандариновый ренессанс" явно чувствует свою преемственность касательно столь замечательных предшественников. Наши Оранжевые тоже устраивают в центре Киева огромный и беспрерывный детский утренник. Соединение инфантильности, взрослой идейной убежденности и невероятного людского разнообразия дают настоящий расцвет самодеятельного творчества. Из лозунгов рождаются целые песни, хитом среди которых является, конечно же, "Разом нас багато - нас не подолати!", сочиненный на днях группой "Гринджолы" и радио "Западный полюс" (Ивано-Франковск). Ныне под этот неофициальный гимн Майдана устраиваются ежевечерние дискотеки на Европейской площади. Детскую бесшабашность подчеркивают и ставшие особенно популярными песенки "От улыбки станет всем светлей" (ее особенно любят крутить омоновцам у Администрации Президента), и, конечно же, радиохит советских 1970-х в исполнении Ирмы Сахадзе "Оранжевое небо".
Обретенное детство.
Детскость проявляется в самых неожиданных местах. Заградительные заслоны в районе Банковой, увешанные воздушными шариками, ленточками и букетами цветов, уже прославлены всемирно. Еще более умиляет то, что происходит каждый вечер перед этой "инсталляцией": прямо перед суровыми рядами правоохранителей в касках обязательно стоит стайка девушек, писаных красавиц, которые поют и танцуют, причем и то, и другое делают довольно складно. Милицейскому соединению у Администрации вообще везет - например, со стороны Институтской там каждый вечер выступает целый духовой оркестр, который играет вальсы, мазурки, марши и прочий теплый репертуар.
Оранжевый, естественно, провоцирует и моду в одежде. На юношах и девушках нарастает оранжево-желтая бахрома, и по Крещатику уже разгуливают люди, больше похожие на помесь новогодних елочек и танцовщиков самбы. То же происходит и с автомобилями. Кавалькады машин, оклеенных и увешанных оранжевыми ленточками, наклейками, флажками, флагами и флажищами, которые каждый вечер катаются по центральным улицам, подавая оглушительные сигналы - зрелище, незабываемое во всех смыслах.
Особенно хороши эти караваны у Кабмина, - этот район достоин внесения во все анналы неофициального искусства. Там гудки клаксонов сливаются с целым оркестром барабанщиков, что обосновались на склонах над дорогой и день-деньской лупят до пустым железным бочкам. При этом на гранитных парапетах подле оглушенного здания идет настоящее соревнование снежных граффити - камень залеплен более или менее художественно выполненными призывами, рисунками и названиями городов и местечек со всей Украины - все из снега.
Отдельный пункт - негласное соревнование в плакатном искусстве. Впрочем, в Украинском доме даже объявили конкурс. Но и без конкурса люди рисуют, печатают, пишут сотни листовок, шаржей, воззваний и прочего. Самиздат переживает второе рождение - появляются, например, газеты с трогательным названием "Помаранчик". А уж то, что творится в интернете, особенно на тему одного из кандидатов - не передать никакими словами; народ у нас, все- таки, очень талантливый...
И очень быстроумный. Майдан реагирует мгновенно. Не успел один кандидат назвать другого "котом Леопольдом", как тут же появился клип на песенку из соответствующего мультфильма и масса плакатиков, где знаменитый кот призывает жить дружно и принимает покаяние от шкодливых серых мышей. Принцип видеоклипа, позволяющий моментально монтировать далекие друг от друга и предельно яркие образы, работают здесь во всем.
Итак, наши Оранжевые ни в чем не уступают "ихним". Тоже все поголовно - большие дети, тоже играючи (вот очень точное слово!) решают важнейшие государственные дела, тоже точны в своем остроумии, тоже превращают закостенелую от официоза столицу в огромную театральную площадку, в помесь цыганского табора, карнавала и рок-фестиваля.
Так что наша Оранжевая Радуга - это не столько даже политическая акция, сколько наш Вудсток и наш май 1968 года, наш Дадаизм и наш революционный бархат - одним словом, наше общее детство, которого в нашей взрослой, слишком взрослой истории не было. Потому-то сейчас в Киеве все так молодо выглядят - даже старики... |
