Нет никакого сомнения в том, что Ежи Гофман является одним из столпов польского кино. Кадры из "Потопа" или "Пана Володыёвского" наравне с "картинкой" из "Пепла и алмаза" и "Матери Иоанны от ангелов" украшают обложки книг о польском кинематографе на разных языках. Его путь поражает не только протяженностью и отсутствием порожних перегонов. Он замечателен особыми вершинами, которые не все его не менее славные коллеги могут занести в свой актив. Гофману принадлежит несколько самых посещаемых фильмов во всей истории польского кино. При этом массовость их адреса удивительным образом сочетается с благородной этикой и здоровой идеологией заключенного в них послания. Но обо всем по порядку.
Он родился в 1932 году в Кракове, в медицинской семье: и мать и отец были практикующими врачами. Война настигла семейство на территории, которую уже в сентябре 1939 года аннексировал Советский Союз, о чем существовала закулисная договоренность двух диктаторов. Эта договоренность получила в исторической науке название "Приложения к тайному протоколу Молотов-Риббентроп". Великие вершат судьбы малых мира сего, и вот какое конкретное воплощение получила судьба семилетнего Юрека Гофмана.
В начале 1940 года его вместе с родителями, а также с дедушкой и бабушкой, погрузили в эшелон и повезли на восток. Куда, что, по какому праву - этого официально никогда никому не было сказано. Очутившись в Новосибирской области, они узнали, как отныне определяется их статус - спецпереселенцы. Жили они в бараках брошенного или, возможно, выселенного лагеря, на вышках их "сторожили" вооруженные охранники, взрослых гоняли на лесоповал и на строительство дорог, и всех держали впроголодь на лагерной пайке. Единственным послаблением по сравнению с режимом зеков была возможность отлучаться из лагеря, но не далее чем на семь километров.
В 1941 году глава польского правительства в эмиграции генерал Сикорский подписал договор со Сталиным, по которому часть спецпереселенцев была амнистирована, мужскому населению предлагалось вступить в создаваемую в СССР польскую армию. Доктор Зигмунт Гофман, ветеран первой мировой войны и по совместительству отец нашего героя, подался было в армию, но представитель правительства Сикорского попросил его временно переехать в Алтайский край, где были анклавы перемещенных поляков, и катастрофически не хватало медицинской помощи для них. Так и получилось, что будущий создатель патриотических эпопей "Пан Володыёвский", "Потоп", "Огнем и мечом" учился в русской школе, в краях, не слишком удаленных от тех, где другой будущий знаменитый кинорежиссер Вася Шукшин бегал в свою школу. Пути Господни неисповедимы.
Потом было возвращение на родину; польская гимназия, к которой он оказался настолько хорошо подготовлен русскими учителями, что смог перешагнуть через один класс; молодежная организация, где он отличался невероятной активностью; потом недолгая служба в Морфлоте; ВГИК, где его учителями были Михаил Чиаурели и Иван Пырьев; ну, и возвращение на родину.
В Польше долго действовало строгое правило, по которому каждый новичок, прежде чем заслужить право дебютировать в художественном кино, обязан был поработать либо ассистентом режиссера, либо в коротком метраже, то есть в документальном или научно-популярном кино (потом к этому своего рода кандидатскому стажу добавилось телевидение). Так Гофман оказался на Студии документальных фильмов в Варшаве. Во ВГИКе он крепко сдружился со своим соотечественником Эдвардом Скужевским, с которым в течение 10 лет вместе снимал документальные, а потом и художественные картины.
Свои первые 10-15-минутные документальные ленты они делали в годы, когда хлипкий польский соцреализм расползался по швам. У документалистов в этой оздоровительной работе были особые заслуги. Они первыми заглянули за фасад действительности и увидели там вещи, с которыми никак не хотели мириться. В картинах "Внимание, хулиганы!" (1955), "Дети обвиняют" (1956), "Сувенир из Кальварии" (1958), "Нынешние типы" (1959), "Два обличья бога" (1960) Гофман и Скужевский рассказывали о времяпрепровождении беспризорных подростков, детском алкоголизме, азартных страстях вокруг ипподромных тотализаторов, о религиозном фанатизме и уродстве сектантских верований. "Ага, чернуха", - скажет иной догадливый читатель. Жаргонное словечко, которым обозначается пристрастие иных кинематографистов к жизни маргиналов и социальной обочине, неправомочно применять к польской "черной серии" (которую, помимо Гофмана и Скужевского, делали и другие режиссеры). Чернушные авторы любят изнанку и отбросы как таковые, в то время как авторы перечисленных фильмов протестовали против социальных уродств открыто, убедительно, страстно.
В 1963 году они выпустили свой первый игровой фильм "Гангстеры и филантропы", который и по характеру материала, и по манере его подачи в определенной мере продолжал их документальную деятельность, но в то же время и обнаруживал волю и талант к диалогу со зрительным залом. Вместе они сделали еще два художественных фильма "Закон и кулак"(1964) и "Три шага по земле" (1965) - также посвященные современности, а потом разошлись: Скужевский вернулся в документальное кино, Гофман остался в игровом.
Под конец 60-х годов ему представилась возможность осуществить мечту всей жизни - экранизировать исторические романы польского Нобелевского лауреата Генрика Сенкевича. Надо отдать должное целеустремленности Гофмана: он бредил Сенкевичем с того самого времени, когда в сибирской ссылке впервые прочитал его книжки, присланные отцом с фронта. Разумеется, Гофман всегда рвался перенести на экран всю Трилогию знаменитого исторического романиста, но обстоятельства складывались так, что ее первая книга "Огнем и мечом" долгие годы оставалась под запретом. Чтобы не терять времени, режиссер начал с конца. В 1969 году появился "Пан Володыёвский" - ратные и любовные приключения Маленького Рыцаря, воинственного забияки и несравненного фехтовальщика. На Международном Московском фестивале эта картина имела успех, а исполнитель заглавной роли великий артист Тадеуш Ломницкий был удостоен приза.
Окрыленный успехом, режиссер поставил второй роман эпопеи "Потоп" (1974) - самый совершенный, самый вдохновенный фильм своей художественной жизни. Кипучая витальность, любовь к своей прекрасной родине, верность воинскому долгу как высочайшая мужская добродетель - все это кипело, бурлило, ликовало в картине, осуществленной с великолепным постановочным размахом. И зрители ответили фильму верной и долгой любовью. Только через без малого 30 лет Гофману удалось замкнуть свою трилогию, осуществив постановку ленты "Огнем и мечом". В поневоле затянувшемся перерыве он не простаивал. "Прокаженная", "До последней капли крови", "По велению Твоему, Господи", любимый нашим народом "Знахарь", "Прекрасная незнакомка" - картины на разные темы и решенные в разных жанрах.
Знание надежд, запросов, забот, которыми сегодня живут люди, - коренная черта таланта польского режиссера. Более того, он не просто знает зрителя, он его любит. Дарить надежду, согревать жаром экранных страстей, сочувствовать страданию - все это для Гофмана естественное и органичное состояние.
Каждый национальный кинематограф должен дорожить такими мастерами, хотя в действительности - увы! - это не всегда происходит. Как бы ни было, польскому кино можно позавидовать: на его благо трудится Мастер, умеющий покорять миллионы сердец.
russkoekino.ru |
