24 марта в клубе «Шестнадцать Тонн» (пресс-конференция - презентации саундтрека к фильму «Жесть»/Концерт IAMX) . Фотограф Алена Лазарь. ;
24 марта в клубе «Шестнадцать Тонн» (пресс-конференция - презентации саундтрека к фильму «Жесть»/Концерт IAMX. Часть 2) . Фотограф Алена Лазарь.
Съемочная группа фильма пришла к выводу, что у слова "психовик" - три значения, одно из которых гласит: "Шляпочный гриб семейства болстовых. Шляпка до 50 см в диаметре, черная, фиолетовая или красная, снизу губчатая, у молодого гриба серая, затем буроватая. Ножка книзу утолщённая, черная, с продольными белыми чешуйками. Мякоть оранжевая, на изломе чернеет. Растет в горных тундрах. В свежем и сушеном виде вызывает сильнейшие галлюцинации, чем и обязан своему названию. Использовался в многочисленных мистических и шаманских обрядах. На сегодняшний день практически полностью исчез".
О грибном жанре фильма, «кумовстве» и настоящей работе в настоящем кино с корреспондентом «Прагматики культуры» Львом Константиновым беседовал Генеральный продюсер кинокомпании MB Productions Юсуп Бахшиев (продюсер фильмов: «Апрель», «Антикиллер», «Антикиллер-2», «Жесть», «Параграф 78»).
Юсуп, скажите, кому придется отдуваться за галлюциногенность жанра «Жести»? Вам?
Боюсь, что да. Хотя, я думаю, что среди создателей фильма практически все на определенном этапе своего существования испытывали сильнейшие галлюцинации. Кстати, съемки фильма «Жесть» в определенный момент тоже стали напоминать галлюцинации, вызванные солнечным ударом или переизбытком жары. Но справились.
Так почему исчезли грибы семейства болстовых?
Видимо, их все употребили.
А корни, семена, они же как-то всегда размножались?
Экология. Экология меняется, а психовик – очень деликатный галлюциногенный гриб, и, конечно же, ему тяжело существовать в этих обстоятельствах, которые нас окружают. Поэтому он тихонечко пропадает.
В какой полосе растет этот гриб?
Я так понимаю, что это общее название семейства грибов, которые растут и у нас, и в Америке, и в Европе, да где угодно. Но сейчас, видимо, только у нас остались.
Может быть там тоже остались, просто они скрывают, чтобы мы не приехали?
Судя по кинематографу, они уже давно все на синтетику перешли.
Похоже, что вы и режиссер позволяете своим актерам привносить в фильм что-то свое. Это касается, например, последней сцены Гоши Куценко, текст для которой, насколько мне известно, он придумал сам?
И последняя сцена Гоши Куценко, и вообще я должен сказать, что как у меня, так и у Дениса (режиссера фильма, Дениса Нейдмана - Прим. ред) подход такой: да, конечно, история прописана в сценарии, но мы не стараемся железно придерживаться текста и поведенческих ситуаций. Например, Игорь Лифанов, который всегда в своих ролях стремится сделать чуть-чуть больше, чем от него просят, был просто счастлив, потому что мы ему сказали: Игорь, вот тебе персонаж, а теперь сделай его таким, каким бы ты хотел сделать.
И он получил огромное удовольствие, потому что, по его словам, очень часто режиссеры не дают шагу ни вправо, ни влево вступить, и актер чувствует себя роботом. На «Жести» свободы было вполне достаточно, иногда мне казалось, что чересчур. И у меня тоже, хотя, может я просто таких негодяев никогда не играл... правда он даже не негодяй мой Лаврентий, просто натуральный ублюдок, но не без симпатичности.
По крайней мере, визуального ряда.
Я это и имел в виду. Мы с Лифановым вообще очень колоритной парой получились, и, наверняка, зрители смотрят на нас с улыбкой, несмотря на то, что наши действия должны вызывать не улыбку, а гнев и желание немедленно нас куда-нибудь засадить.
Вам в фильме что-либо не понравилось, признайтесь?
Есть два звуковых момента, которые я, скажем так, упустил. Не по качеству, а по решению, и они меня чуть-чуть «подламывают». Хотя я прекрасно понимаю, что это мое субъективное мнение, и вряд ли кто-то на обратит внимание.
Если позволите, я вам задам «грубый» вопрос. Про последнюю работу Филиппа Янковского, «Статского советника», пресса дружно повторяла: Янковский был лишь номинальным режиссером, прикрывающим «великое имя» другого человека. По каким причинам вы взяли в работу совершенно неизвестного режиссера?
Расскажу. Во-первых, поскольку Филипп - мой друг, я активно не соглашусь с таким утверждением, потому что для Филиппа это была не дебютная работа. Он уже снял замечательный фильм «В движении» - взрослая, хорошая работа, с большими актерами. И предполагать, что человек, который снял такой фильм, выступил в роли подмастерья (пусть даже у Никиты Сергеевича), было бы, по меньшей мере, неэтично.
Конечно, когда работаешь с таким «монстром», как Михалков, поневоле подпадаешь под его влияние. Но вы же видели фильмы Никиты Сергеевича, «Статский советник» - это не его кино. «Статский советник» - кино Филиппа Янковского, а то, что Никита Сергеевич там доминирует как актер проблема сценарная или актерская. Да, может быть, Олег Евгеньевич уступает Никите Сергеевичу в напоре и в самоподаче, но Фандорин – это не бурлеск, а логическое построение ума, и такой человек не должен скакать на экране, размахивая руками и ногами, изображая невесть что. Он спокойно, тихо и скромно существует в фильме, но свои функции выполняет. А то, что Никита Сергеевич всегда впереди на красном коне - он такой, и никуда от этого не деться.
Теперь по поводу Дениса. Мне не нравится работать с людьми, которые выполняют мои заказы, мне нравится работать с людьми творческими, и я после «Антикиллера» буду строго придерживаться этого принципа. Да, «Антикиллера» приходилось делать в большей степени продюсерскими силами, потому что на тот период таких фильмов не было, и никто особо не понимал, что требуется. С Денисом совершенно другая история… Нас постоянно обвиняют в кумовстве, так, в шутку: мол, одни и те же играют, одни и те же пишут и снимают. Но я считаю, что кумовство в кинематографе - это замечательная вещь.
Очевидно, кумовство, бывает чрезвычайно полезно там, где нужно полагаться на людей.
Правильно, как в любом проекте. Вы же работаете с теми, с кем работали много лет. То же самое и кинематограф. Почему, скажем, я должен отказаться от Михаила Ефремова, с которым я отработал пять картин и в котором я абсолютно уверен? Появление Дениса тоже связано с «кумовством»: он наш старый питерский приятель. Костя Мурзенко написал сценарий, подарил его Денису и сказал: «Я хочу, чтобы снимал этот фильм ты. Кто будет продюсировать, найди сам».
Какое-то время Лена Яцура принимала участие в проекте, но, потом в связи с «9 ротой» проект завис, и я предложил свои услуги. И опять же, поскольку мы все свои, предложение было с радостью принято, и мы запустили проект в производство. Кстати Денис - очень тонко чувствующий кино человек, очень комфортный в работе, и, что особенно приятно, деньги для него в кино занимают если, не последнюю, то, предпоследнюю позицию. Главное для него это творчество. И то, как он ведет себя на площадке, как он работает с людьми и те требования, которые он предъявляет, абсолютно ложатся в систему моих кинематографических ценностей. Кроме того, он входит в наш круг поклонников творчества и психологичности Терри Гилльяма и Дэвида Линча.
Мне 41 год, и в таком возрасте самое главное – комфорт в отношениях. Я не хочу нервничать по совершенно идиотским причинам, а если люди меня раздражают, еще и не понимая, что они делают, зачем с ними работать. Буду работать с «кумами».
Бывает, смотришь фильм, и думаешь: ну куда делась наша уже почти столетняя школа актерского мастерства? Смотришь второй – нет, вот она, жива старая школа.
Парадокс! А иногда даже одни и те же актеры могут играть и так и так. Что опять же понятно, поскольку, попадая в сериал попросту тяжело играть так же блестяще, как в кино. Я не осуждаю актеров, которые играют в сериалах, потому что жить надо и надо зарабатывать. Когда у нас будет кинематограф по производству фильмов настолько же развит, как в Индии… Хотя нет, до Индии мы не дорастем, ну хоть как во Франции. Тогда все будут играть только в кино.
Последний вопрос про смутные разговоры о Кристофере Ли, который возникнет в одном из ваших ближайших проектов. Возможно даже в фильме «Мотылек», который вы снимаете по произведению священника Иоанна Охлобыстина.
Эти разговоры ведутся уже лет шесть. Дело в том, что я познакомился с Кристофером Ли 15 лет назад в Лондоне. И с тех пор… мы подружились. Я тогда еще не предполагал, что буду заниматься кино, а он для меня был объектом поклонения. Я не ожидал, что мы сможем стать друзьями. Он приезжал ко мне в Москву, когда были съемки московской части «Полицейской академии». Я у него в Лондоне постоянно бываю, у него замечательная супруга. К ним домой попадать – это как в огромное царство аристократии, нечеловеческой, эльфийской, потому что они очень правильные, по-хорошему очень правильные. Я его искренне люблю.
И на всех проектах (исключая «Апрель», потому что тогда даже в голову такое не могло прийти), начиная с «Антикиллеров». Я все время пытался найти ему какое-то применение в фильме, но почему-то все режиссеры боялись. Даже в «Глубине» мы хотели снять сцену с ним и Филиппом Янковским. Но Филипп занервничал. Я говорю: «Ну, пожалуйста!» Он говорит: «Но это Кристофер Ли!» -«А ты Филипп Янковский» - «Ну, я не знаю». Существует понятное опасение, что когда такой человек появляется в кадре, он притягивает к себе внимания, и его надо очень правильно «использовать». Кстати, в «Жести» в финале должен был появиться Кристофер Ли, а не Гоша. Мы хотели, чтобы он играл отца «обнаженного мужчины», и это тоже было бы круто. Не получилось.
Но на «Мотыльке» я не то, чтобы убедил Дениса - он сам хотел - но в «Мотыльке» Кристофер появится, у него будет камео, где он будет играть самого себя. То есть мы никак не будем обозначать его персонаж, это будет Кристофер Ли. Я очень надеюсь, что это сложится, он вот подарил мне свою биографию, где написал «Юсупу Бахшиеву с пожеланиями и надеждой на совместную работу». Мне кажется, надо оправдать такое пожелание от мэтра кинематографа. |
