В последнее время волна комплиментов, которыми без устали награждают рыжеволосую Тори Амос, пошла на убыль. Не только потому, что у журналистов иссякла фантазия - сама Тори также приложила к этому немало усилий. Год за годом, альбом за альбомом, певица постепенно отказывается от своего агрессивно-стервозного имиджа, ее песни становятся все задумчивей и мягче, обрастают философией и концепцией. Иногда до такой степени, что сразу и не поймешь, о чем речь. Примерно такими композициями наполнен новый альбом артистки «The Beekeeper», восьмой в дискографии Тори.
От Странной маленькой девочки и Путешественницы Скарлетт до Библиотекаря и теперь вот Пасечницы, Тори Амос продолжает примерять на себя новые обличья с выходом каждого альбома. Пчеловодство - одно из тех занятий, которым человек в мастерстве овладел еще в древности. Пасека - синоним возвращения к природе, к натуральному образу жизни. В «The Beekeeper» практически нет электроники, обилием которой отличался, к примеру, «Choirgirl Hotel» - зато много акустической гитары и даже чуть-чуть африканских барабанов. И в этом название вполне соответствует атмосфере альбома.
Но Тори не была бы Тори, если бы не подвела под свою новую работу серьезное концептуальное обоснование. Предметом исследования певицы стала библейская аллюзия на пчеловода и пчел. Интересующимся советуем вооружиться книгой «Piece By Piece» - новой книгой о Тори, в которой она шаг за шагом раскрывает подробности концепции. Остальным же стоит знать, что количество песен на диске обусловлено не прихотью певицы, а строгим расчетом. Тори взяла за основу шестиугольную структуру ячейки сот, которая, как считает певица, повторяет собой форму Райского сада. На каждый его угол Тори сочинила по три песни. Плюс еще одну - видимо, на всякий случай. На вкладыше к альбому Тори поясняет принцип распределения треков (на диске они размещены вразброс). И предлагает всем желающим попробовать прослушать композиции в указанном порядке.
Трудно сказать, какое количество слушателей откликнется на этот призыв и насколько ей удастся, в конечном итоге, представить задуманное. Тори рассчитывает на подготовленного слушателя, знакомого с библейскими историями, языческими верованиями и нео-мифологией. Она признает, что и раньше в ее творчестве проскальзывали религиозные мотивы, однако на этом альбоме они получили свое максимальное развитие (наиболее яркие примеры - «Original Sinsuality» и «Marys Of The Sea»).
Чертовски жаль, но следует признать, что за разработкой и воплощением концепции Тори Амос уже не хватило времени на доведение до ума самих песен. Километры и километры отделяют их от тех вдохновенных композиций, которые были представлены на «Little Earthquakes» и «Under The Pink». На всем диске едва ли наберется пара песен, сопоставимых по воздействию с «China», «Winter» или «Spark», не говоря уже про «Crucify» или «Cornflake Girl». Остальные вполне подошли бы для бисайдов.
Еще одна тревожная деталь: роль фортепиано на новом диске Тори все чаще сводится к тихим всхлипываниям на заднем плане, тогда как ранее оно играло едва ли не главную роль. Некоторые песни вообще обходятся без этого инструмента («Witness»), другие отданы на откуп органу «Hammond» («Beekeeper»).
Оправдывая имидж непредсказуемой артистки, Тори Амос включила в «Beekeeper» несколько композиций несвойственной ей стилистики. И если госпел «Witness» попадает «в концепцию» альбома (да и просто звучит очень впечатляюще, будучи записанным с Лондонским госпел-хором), то босса-нова «Sweet The Sting» кажется здесь чужой.
К несомненным удачам альбома можно отнести открывающую диск осторожную «Parasol», экзальтированную «Witness», экспериментальную «The Beekeeper». Вполне жизнеспособны «Sleeps With Butterflies», «Mother Revolution», «General Joy» и «Hoochie Woman»: хорошие мелодии, симпатичные аранжировки, волнующее исполнение. Другие играют свою роль в построении концепции, но впечатлительному слушателю не скажут почти ничего.
Очевидно, что новый статус Тори Амос - жены и матери - оказал большое влияние на ее нынешнее творчество. От прошлой бунтарки, исполняющей свои песни с плохо скрываемой истерикой в голосе и заряжающей пространство вокруг себя ожиданием грозы, осталось очень мало. Теперь у Тори другие проблемы - и нам ли ее винить в этой смене приоритетов? Можно порадоваться уже тому, что Тори остается одной из немногих исполнительниц, чье творчество стимулирует к расширению кругозора. Ее поклонникам приходится самим вскрывать те ссылки и намеки, которые дает она в своих песнях. Для лучшего понимания «Parasol», например, неплохо бы ознакомиться с каталогом французского импрессиониста Жоржа-Поля Сера, роман Дафны ДюМорье «Jamaica Inn» даст ключ к «разгадке» одноименной песни, а «Код Да Винчи» Дэна Брауна позволит понять заложенное в «Marys Of The Sea».
Тори заставляет своих поклонников «работать». Бездумные потребители пережеванного да в рот положенного ей неинтересны. А комплиментов на ее долю еще хватит. Не в дифирамбах счастье. |
